Когда в семьдесят втором американский спутник нового поколения упал в Индийский океан на шельф Сейшельских островов, две «малютки» вытащили его под самым носом у хозяев и доставили к базовой лодке. Автором плана был начальник морского отделения Верлинов, получивший орден, звание полковника и включенный в резерв на выдвижение.

Через несколько лет он стал начальником одиннадцатого отдела, превратив его в конце концов в мощное самостоятельное подразделение, превосходящее какое-нибудь гражданское министерство средней руки. Его люди добыли проектную документацию «Шаттла», сняли копии с программы «Аполлон», получили достаточно информации по проекту СОИ, больше известному в СССР как план «звездных войн».

Не кто иной, как генерал Верлинов, придумал систему эвакуаторов, которая, правда, нашла распространение только в Москве: восемьдесят объектов, разбросанных по территории столицы, спасли жизнь нескольким десяткам оперативников, многим помогли выпутаться из сложной ситуации и бессчетное число раз обеспечили успешное проведение операций. Спецобъекты имели внешний вид обыденный и привычный: трансформаторная будка, гараж, старый, наглухо заколоченный, дожидающийся сноса пивной ларек, непонятно когда работающий пункт приема стеклотары... Сотрудник, имеющий допуск и личный номерной ключ, мог войти внутрь спецобъекта и выйти в другом районе города или вызвать немедленную помощь. Планировалось довести число эвакуаторов в Москве до двухсот и распространить их на периферии, но здесь Верлинова поправили: «В первую очередь вы должны думать об обеспечении безопасности государства, а не своих сотрудников».

И он опять переключился на глобальные проблемы.

Когда мощности лазеров еще не хватало для поражения целей, Верлинов предложил использовать их для ослепления вражеских командиров, наблюдателей, снайперов, пилотов. Ослепляющие пушки успешно применялись в Анголе, Вьетнаме, Афганистане. По инициативе генерала специальное КБ разрабатывало «подземную лодку». В результате на свет появились конусообразные снаряды диаметром полтора и два с половиной метра с мощной фрезой впереди и спиралями архимедова винта по корпусу. Первая модель управлялась по радио, вторая вмещала экипаж из двух человек. Обе прошли испытания в автоматическом режиме, преодолев полукилометровый путь на глубине до пятидесяти метров. Поскольку доработка «подземоходов» требовала больших затрат и не сулила в ближайшем будущем конкретных результатов, ЦК идею не поддержал, и работы были прекращены. Действующие модели хранились на одном из спецобъектов одиннадцатого отдела.

Но Верлинов не потерял интереса к специфическому использованию земных недр. Сформулировав задание подведомственному институту, он уже через пять месяцев стоял перед огромным, не меньше полутора метров в диаметре, глобусом, на котором привычно было все, кроме красных и желтых крестиков, разбросанных по сферической поверхности.

– Это проекции точек инициирования и проявления, – пояснял руководитель темы – молодой человек с приятным лицом и осмысленным взглядом, явно не боящийся высокого гостя. Этим он выгодно отличался от начальника института, суетливо поправлявшего сползающие с мясистого носа очки и одергивавшего неизвестно зачем надетый белый халат.

– Желтые отметки – поверхностные проекции узлов неустойчивости тектонических пластов. Если нарушить равновесие в одном из таких узлов, может произойти сдвиг пластов, следствием чего явится подвижка земной коры в одной или нескольких точках проявления...

– Говорите понятнее, товарищ Данилов, – вмешался начальник. – Попросту произойдет землетрясение.

– Мне все понятно, товарищ полковник, – холодно бросил Верлинов, и тот больше не открывал рта.

Данилов на замечание никак не отреагировал.

– Вот, например, так. – Он коснулся указкой желтого крестика, и тут же замигала красная отметка, расположенная в стороне от желтой.

– Или так. – Он тронул другую точку, и теперь замигали сразу три красные лампочки.

– Глубина залегания узлов неустойчивости различна: от трехсот метров до двадцати километров. А выглядит механизм инициирования следующим образом...

Нажатие незаметной кнопки оживило глобус: большой сегмент сферической поверхности с жужжанием сдвинулся в сторону, открывая начиненные механизмами внутренности.

– Это узел неустойчивости. – Указка скользнула по треугольной пластине из толстого оргстекла и остановилась на краю, которым она опиралась на овальную пластину из дерева.

– Прикладываем определенное усилие. – Указка уперлась в оргстекло, сдвинула его на несколько миллиметров, край соскочил с опоры, раздался щелчок, и на поверхности вздыбились красные гребешки в форме крестиков.

– В данном случае точки проявления отстоят от точки инициирования на восемьсот километров. Но это расстояние может быть значительно большим – до нескольких тысяч... Руководитель темы предвосхищал вопросы и отвечал на них уверенно и точно.

«Молодец», – подумал Верлинов и, подойдя к глобусу, внимательно изучил расположение красных и желтых точек, стараясь привязать их к известному ему расположению стратегических объектов.

– Здесь не все точки, – сказал Данилов. – К тому же масштаб и географические привязки довольно условны. У нас есть полная и точная карта. На ней и точки инициирования, и точки проявления в увязке с возможными целями.

Он как будто читал мысли.

– Влияет сила... инициирования на конечный результат? – спросил генерал.

– Хороший вопрос! – чуть улыбнулся Данилов – так учитель хвалит толкового ученика. Начальник института гулко кашлянул.

– Нет, сила инициирования должна быть достаточной для сдвига. Дальше в дело вступают законы геофизики и сейсмологии. Корректировать их мы не можем, да в этом и нет необходимости: ослаблять результат нам ни к чему, а усиливать некуда. Любая цель и так будет достигнута.

– В каком состоянии работа? – поинтересовался Верлинов.

– Предварительная проработка показала перспективность темы. Если решить некоторые проблемы, можно переходить к экспериментам.

Данилов озабоченно взглянул на часы.

– А в чем сложности?

– Их две, – ученый снова оживился. – Как достигнуть точки инициирования и как добиться сдвига. Использовать ядерный взрыв по ряду причин нежелательно. А обычной взрывчаткой сдвинуть пласты не всегда возможно.

– А вы не думали о том, чтобы использовать смазку? – спросил Верлинов. – Закачать под давлением техническое масло, или мыльный раствор, или еще что-нибудь подобное?

На несколько секунд Данилов замер.

– Прекрасная идея! – воскликнул он. – Просчитаем, попробуем... Но, по-моему, это выход!

Он посмотрел на генерала с явной симпатией. Верлинов чуть заметно улыбнулся.

– И еще... У нас была тема по подземоходам, изготовлено два опытных образца. Ознакомьтесь, дайте заключение о возможности использования их в данной программе. В случае положительного решения тему возобновить!

Верлинов повелительно взмахнул ладонью, и начальник института быстро черкнул в своем блокноте.

– Все сделаем, товарищ генерал.

– И подготовьте что-нибудь эффектное для демонстрации... Вроде этого глобуса. Надо показать руководству страны, какие перспективы у сейсмического оружия.

Через месяц специальная комиссия из трех генералов и двух ответственных работников ЦК КПСС осмотрела глобус, а потом картину сейсмических ударов, смоделированную Даниловым на цветном мониторе компьютера. Еще через несколько недель Политбюро одобрило разработку сейсмического оружия. Совершенно секретный проект получил кодовое название «Сдвиг».

Социально-политические катаклизмы конца восьмидесятых – начала девяностых изменили систему приоритетов в работе одиннадцатого отдела, как, впрочем, и всей системы безопасности. Постоянный противник и потенциальный враг – США оказались на самом деле близким другом, которому можно открыть святая святых – оперативную схему закладки подслушивающих устройств в здание посольства, а заодно сдать всю агентурную сеть, причастную к этой операции. А потом выставить козлом отпущения нового председателя Комитета, хотя и мальчику ясно, а любому сотруднику достоверно известно – действовал он с санкции сразу двух президентов: еще властвующего и того, что на подходе.