– Первый этап прошел без осложнений, – докладывал ведущий разработку майор Межуев. – Объектом манипулирует наш агент – Мальвина. Кислый, ничего не подозревая, с интересом взялся за наши цифры, сам пришел к выводу об утечке мыломоющих средств, мысль о статье мы ему подбросили, но и здесь оказалось достаточным намека, он его подхватил и сделал довольно профессиональный газетный материал. С публикацией проблем не было, сейчас любые жареные факты заглатывают с аппетитом...

Дронов поморщился, но ничего не сказал. Он был педантом и не терпел неслужебных терминов, но не настолько, чтобы перебивать инициативного сотрудника, успешно проводящего важную операцию. Да еще в присутствии генерала.

– Мы только чуть подтолкнули через свои каналы, чтобы сразу – в печать. На Западе было труднее: из четырех газет сумели реализовать только в двух, но зато с комментариями. Дескать, не подтверждает ли пропажа мыла и порошка слухи о подземном оружии невиданной силы?

Межуев заглянул в поспешно заполненный листок.

– Кстати, три часа назад «Немецкая волна» передала анализ сейсмических катастроф применительно к политической ситуации в пострадавших местностях. Они довольно недвусмысленно намекнули на их искусственный характер, а в подтверждение сослались на публикации нашего фигуранта, называя его "крупным российским социологом... ". Он бы радовался, если б услышал.

– Еще услышит, – кивнул Верлинов. – Только что пришла информация: Би-би-си готовит развернутый обзор с комментариями специалистов. В нем нашего друга называют доктором наук! Да, кстати... – Генерал обратился к Дронову: – Все агенты, успешно сработавшие по данному делу, должны быть поощрены. Подготовьте представление на списание соответствующих сумм. Особенно обоснуйте валютные траты.

– Продолжайте, товарищ майор, – мягко сказал начальник одиннадцатого отдела. Он мог вызвать подчиненных к себе, но демократично пришел в кабинет Дронова, расположившись не на месте хозяина, а на стуле в торце стола, хотя тумба мешала вытянуть ноги и сидеть там было неудобно.

– На втором этапе операции мы должны были передать фигуранту некоторые материалы по «Сдвигу» и сориентировать его на быстрое их опубликование.

Межуев рассказывал для начальника отдела и двух его спутников – незнакомых людей с суровыми и решительными лицами. Один был похож на уволенного командира «Альфы» Карпенко, который не мог здесь находиться, во втором угадывался коллега, в звании не ниже генерал-майора. Начальника отдела "Т" Борисова Межуев никогда раньше не видел, но принадлежность к Системе и звание определил правильно.

– С целью психологической подготовки фигуранта ко второму этапу мы осуществили акцию воздействия, высказав от лица неконкретизированной преступной организации угрозу убийства.

Межуев сделал паузу и оглядел присутствующих чуть виноватым взглядом.

– С этого момента в операцию вклинились очень подозрительные случайные факторы. Вопервых, на фигуранта кто-то совершил покушение, а он каким-то необъяснимым образом сумел его отразить. Естественно, фигуранта это напугало. Очень обеспокоился и наш агент. Мальвина требует, чтобы безопасность Кислого была гарантирована. Мы дали рекомендации, чтобы Кислый не ночевал дома. Они выполнены. Во-вторых, опередив нас в передаче материалов для второго этапа, к Кислому инициативно явился по газетной публикации некто Боруля. Он служил в подразделении «Сдвига», там получил травму, добивается компенсаций, но их не получает, а потому чувствует себя обиженным. Этот Боруля выложил Кислому все, что мы собирались ему сообщить.

– Из какой он части? – перебил Верлинов. Вид у генерала был непривычно встревоженным. – Вы проверили его?

Межуев вспомнил, что на пленке было упоминание о части-прикрытии, но, заглянув в свои записи, этого номера не обнаружил.

– Проверить не успели, – ответил майор, ощутив кожей, как похолодел взгляд Дронова.

– Мы устраним недоработки в ближайшее время, – вмешался подполковник.

– Сделайте это немедленно! – приказал Верлинов. – И имейте в виду: на днях в Москву прибывает офицер ЦРУ Роберт Смит. Как раз в связи со «Сдвигом». Надо «подвести» к нему способного агента и напитать нужной нам информацией. То есть использовать его для «Расшифровки». Заявление правительства Соединенных Штатов – это посерьезнее газетных публикаций. Так?

– Так точно, товарищ генерал! – в один голос отозвались Дронов и Межуев.

Энтузиазм оперативников не был наигранным. Подчиненные уважали Верлинова за профессионализм, который редко встречается у руководителей высокого уровня. А чтобы принципиально новая информация шла не снизу вверх, а наоборот... Такое встречается еще реже.

Источник высокой осведомленности генерала был известен: служба электронного наблюдения одиннадцатого отдела осуществляла постоянный съем информации с терминалов органов внешней разведки, федеральной контрразведки, МВД, Минобороны, резиденту иностранных посольств и еще очень многих организаций и учреждений.

– Какие еще «случайные факторы»? – спросил Верлинов.

Карпенко и Борисов в ход совещания не вмешивались, но слушали внимательно и, насколько Межуев мог определить по бесстрастным лицам, заинтересованно.

Межуев секунду помешкал.

– Кислый заходил к другу детства – вору в законе Зонтикову. Потом, по его рекомендации, к Седому. А в то же время люди Седого перебили подручных Зонтикова. И наша седьмая бригада оказалась в той бойне...

– Значит, там погиб Якимов? – перебил генерал. – Кстати, деньги не нашлись?

– По нашим данным – нет, – ответил за подчиненного Дронов.

– Где сейчас Кислый?

Межуев без запинки назвал адрес. Верлинов ценил компетентность сотрудников.

– Хорошо. Охрана должна быть внимательной. Не исключены еще покушения. Ориентируйте Мальвину на скорейшую реализацию второго этапа. И еще... Генерал ненадолго задумался.

– Насколько полезно расследование покушения на Кислого? Ведь можно поднять шум вокруг этого... Факт-то жареный: человек разоблачает преступление, а его пытаются убить...

– Да сейчас таких фактов! – нарушил молчание Карпенко.

– И все же... Как мнение исполнителей?

Дронов кашлянул.

– Мы пытались раскрутить это дело сразу же. Милиция отпихивалась как могла, я нажал через их министерство... Но вы же знаете – все вязнет, как пуля в подушке... А сейчас, думаю, идти этим путем смысла нет. К тому же у них правило: нет пострадавшего – нет и расследования. ";

– Раз нет смысла – не надо. Но обеспечьте сохранность доказательств – вдруг понадобятся... Верлинов улыбнулся.

– А насчет пострадавшего: это капитан ГРУ Василий Вертуховский, сорока одного года, из подотдела физических воздействий.

Повернувшись к Карпенко и Борисову, начальник одиннадцатого отдела сказал:

– Засекретили все, на любых уровнях. А на бюрократии прокололись: лекари передали в медуправление акт вскрытия трупа по факсу, им это для статистики очень нужно.

В последних словах генерала чувствовался явный сарказм.

Но «прокалываться» на мелочах свойственно не только врачам секретного госпиталя. Заканчивая совещание, Верлинов не напомнил о необходимости тщательной проверки «инициативника» Борули. Но Межуев об этом и так помнил. Однако генерал не подчеркнул важности точного установления) номера его войсковой части. И майор начисто упустил из виду этот момент.

Кровавой бойней у квартиры гражданина Зонтикова занимались несколько органов. Следствием – районная прокуратура, раскрытием – региональное управление по борьбе с организованной преступностью и местный уголовный розыск.

Следователь прокуратуры был молод, тяготел к сфере бизнеса и не любил опасностей. Поэтому должностные возможности он использовал для содействия коммерсантам, представительства интересов предпринимателей в органах власти, «консультирования» при привлечении бизнесменов к ответственности, часто выступал ходатаем в налоговой инспекции.

Все это приносило доход, несопоставимый с должностным окладом, и открывало широкие возможности в других сферах. Он ездил на новых автомобилях, переданных по доверенности и обслуживаемых специальными людьми, парился в сауне с коммерческими директорами, администраторами и менеджерами различных фирм, спал с поставляемыми ими девочками, вкусно ел на многочисленных званых обедах, приемах и презентациях, ремонтировал купленную недавно одним из акционерных обществ квартиру, ездил в престижные круизы, благодаря в мыслях родителей – торговых работников, у которых хватило мудрости и дальновидности пропихнуть упитанного Вовочку Ланского на юрфак и определить его дальнейший жизненный путь.